Витя, студент.

От этого вопроса у Упмалиса защемило сердце. Он-то леса боялся пуще, чем черт ладана.
— Неужели ты, бывший полицейский, связался с партизанами?
просишь. Я всегда так делаю. Надену и хожу, а потоп мать не хочется, и все. Ты походи, походи, почуастнун.
Алена и сама видела: белые джинсы — это Сеяния пароход. Она прошлась по комнате, небрежно оборачивая?
так, чтобы внезапно увидеть себя в зеркале и может это там, в глубине, нафантазированное ею море в парус, который белеет одиноко. Чувство одиночества возникло от тоги, что она выскочила из ванны и прибежала сюда с озона.
а здесь все заняты другим.
— А он зачем придет?
— Кто?
— Витя, студент.
Алена все еще надеялась, что соберутся свои, обсудить школьные дела.
— Ты что... не знаешь? Тебе мать не сказала сегодня рок-оперу слушаем «Иисус Христос—суперстар. Витя достал. Сейчас Сережка придет. Машка Пронявин. Я тебе позвонила...
Алена покорилась обстоятельствам: Сережка прилет и рок-опера... Сережка придет!
Лялька и Юрка Лютиков принесли кофе. Запинании! Машка Пронина. Алена надеялась остаться до прихода Сережки в белых джинсах, тянула время. Но Машка тот захотела примерить. Сто двадцать рэ Машку Пронину ни пугали, наоборот, она удивилась, что они стоят так дешево, и сразу посмотрела «лейбл».
— Джапан,— сказала она разочарованно.